Ветер и солнечная энергия в 2022 году впервые в истории ЕС стали основными источниками электроэнергии
В 2022 году ветер и солнечная энергия впервые стали основным источником электроэнергии в ЕС. Согласно отчёту аналитического центра Ember, на эти два вида зелёной энергии пришлось 22,3% по сравнению с 21,9% ядерной и 19,9% газовой энергии.
Во многом это связано с повышением цены на газ с 2021 года, поясняет Дейв Джонс, руководитель отдела анализа данных в Ember, и с перебоями в работе как ядерных, так и гидроэлектростанций:
«Сильная засуха в Европе привела к самому низкому уровню гидрогенерации по крайней мере с 2000 года, а во Франции произошли массовые неожиданные отключения атомных станций как раз в тот момент, когда немецкие атомные блоки закрывались».
Около 83% этой нехватки смогли перекрыть солнечные и ветровые электростанции, помогло также снижение спроса на электроэнергию. По данным Ember, потребление электричества в последнем квартале года упало на 8% благодаря мягкой погоде и общественным усилиям по сокращению потребления энергии.
Уголь в обеспечении Европы электричеством в 2022 году сыграл минимальную роль. В последние четыре месяца года угольная энергетика упала на 6% по сравнению с тем же периодом 2021 года. Аналитики полагают, что в 2023 году тенденции сохранятся: рост использования ветровой и солнечной энергетики продолжится, а производство электроэнергии на ископаемом топливе упадёт, причём падение может достичь 20%.
«Генерация электроэнергии из угля упадёт, но ещё быстрее упадёт потребление газа, который будет дороже угля как минимум до 2025 года».
Джонс добавляет, что энергетический кризис «несомненно ускорил переход к возобновляемой электроэнергии в Европе».
«Европейские страны не только по-прежнему привержены поэтапному отказу от угля, но теперь также стремятся отказаться от газа. Европа стремительно движется к чистым источникам электричества, и в 2023 году это проявится в полной мере. Изменения грядут быстро, и все должны быть к этому готовы».
- электроэнергия
- ветровая электростанция
- солнечная энергия
- зеленая энергия
- Энергия и элементы питания
- Экология
- Будущее здесь
Свет в конце «зелёного» туннеля. Что будет с энергетикой Европы?
В то время как США полностью запретили нефтеэкспорт из России, Евросоюз ещё в раздумьях. Ситуация для него тяжёлая: зависимость Старого Света от нашего газа — около 40%.
Тем не менее еврочиновники бодро заявляют о желании заместить российские углеводороды. Германия спешно строит терминалы для приёма сжиженного природного газа (СПГ). А ещё звучат призывы затянуть пояса: в той же Германии предложили ввести ограничение скорости на дорогах ради экономии бензина и есть поменьше мяса. Призывы, кстати, вполне здравые, но запоздалые: как известно, именно чрезмерное потребление приводит к кризису капиталистической системы, которая ищет выход из него в вооружённых конфликтах, ею же инициированных. То есть затягивать пояса «золотому миллиарду» нужно было раньше, но еврообывателям этого, конечно, не говорят. А говорят, что нынешнее снижение потребления будет их «вкладом против Путина».
Сейчас, когда европейцы расконсервируют угольные шахты и ТЭС, как-то с трудом верится, что лишь пару лет назад они же объявили о «зелёном» энергопереходе — обязательстве к 2050 году достигнуть нулевых выбросов парниковых газов и построить углеродно-нейтральную экономику. Куда же им идти теперь и что будет с «зелёной» повесткой?
СПГ — неадекватная замена
Европа потребляет 540-560 миллиардов кубометров газа, около 200 миллиардов поступает из нашей страны, из них по трубе — 180 миллиардов. В августе прошлого года случилось ключевое событие: цена на газ достигла 500 долларов за тысячу кубов, причем это произошло без участия России — причина в том, что поставки Катара и США были перенаправлены в Азию. Высокая цена спровоцировала кризис не только в энергетике, но и в промышленности, где природный газ широко используется.
Ситуация усугубилась тем, что в Европе выдался безветренный год — производство электроэнергии на ветряных электростанциях резко упало. Этот провал надо было чем-то компенсировать. Атомная энергетика в ЕС, за исключением Франции, развита слабо, крупных ГЭС там тоже нет — пришлось вспомнить об угольных станциях, которые ранее были законсервированы. Кстати, уголь, который экологически вреден и опасен (продукты сгорания усиливают глобальное потепление, а микрочастицы, проникая в кровь, повышают риск инфарктов и инсультов), как ни странно, находится на втором месте по количеству энергии, которую он даёт человечеству. По этому показателю он уступает нефти, но опережает природный газ.
«В результате кризиса европейцы вышли из зимы с пустыми газовыми хранилищами. Для них ситуация и так была непростой, а теперь они её сами усложнили, объявив о том, что собираются заместить российский газ, и плохо представляя, как это сделать. Мне кажется, там расчётами никто не занимается. Их доклады о том, как заменить Россию на рынке газа, без слёз читать нельзя, — говорит гендиректор Фонда национальной энергетической безопасности, профессор Финансового университета при Правительстве РФ Константин Симонов. — Очевидно, сделать это быстро у них не получится. Мы видим дикий рост цен, исторические рекорды, а главное — разбалансировку рынка и полное обрушение всех правил и договорённостей. Они обсуждают, сможет ли Евросоюз существовать без российского газа, и не говорят о том, что есть подписанные контракты, которые надо выполнять! Как такое может быть? То, что мы получим в результате разрушения этих правил — вопрос, который более важен, чем вопрос, проживёт ли ЕС без нашего газа».
Отказываясь от российских энергоносителей, Европа первым делом отдаст предпочтение американскому сжиженному газу. Это всем ясно, США своих интересов тут не скрывают. Но не стоит рассчитывать исключительно на эти ресурсы, считает член Научного совета РАН по системным исследованиям в энергетике Андрей Конопляник:
«Европа собирается делать ставку на СПГ и альтернативные трубопроводные поставки. Но СПГ идёт туда, где выше цена. Подавляющую часть времени это Азия, а не Европа. Рассчитывать на него как на стабильную замену российскому газу невозможно. Кроме того, они хотят одного крупного поставщика из закольцованной системы заменить многими мелкими из отдельных месторождений. Но это будет неадекватная замена: произойдёт резкое уменьшение надёжности поставок и увеличение геологических рисков».
Иллюзии «зелёного» водорода
В планах по снижению газовой зависимости ЕС от России, предложенных Международным энергетическим агентством и Еврокомиссией, есть пункт, посвящённый возобновляемой энергетике. Европейцам рекомендуют ускорить проекты в области ветровой и солнечной генерации. Получая электричество от ветряных и солнечных станций, можно методом электролиза вырабатывать из воды водород и заменить им природный газ. Правда, ветряки могут не крутиться неделями, если погода будет безветренной (что и показал 2021 год), а солнце имеет особенность прятаться за тучами. Да и сама идея «зелёного» водорода вызывает нарекания.
«Это философия, построенная на иллюзиях, ведь выработка водорода с помощью возобновляемых источников энергии не является климатически нейтральной, — рассуждает Андрей Конопляник. — Производство оборудования что солнечных или ветровых электростанций, что для производства водорода сопровождается более высокими выбросами, чем производство оборудования для традиционной электрогенерации — на основе ископаемого топлива. Нельзя рассчитывать на то, что полученная ветряками электроэнергия значительное время у вас будет по нулевой цене, что даст вам возможность вырабатывать дешевый „зелёный“ водород. Ведь тут всё зависит от погоды, вы просто не наберёте нужное вам количество часов использования возобновляемых источников по нулевой цене.
Вопросы, связанные с дальней транспортировкой водопровода по трубам, абсолютно не проработаны. Это вещь в принципе невозможная. Дело в том, что этот газ обладает чрезвычайно высокой проницаемостью, он будет проникать в металл везде, где тот не защищён, прежде всего — на стыках. Закачивать его в трубопровод — всё равно, что заливать в автомобильный двигатель вместо бензина скипидар.
Вообще, когда говорят, что возобновляемая энергия — самая дешёвая, это тоже иллюзия. Смотря как считать, при какой загрузке генерирующих мощностей. Если при постоянной, то да. Кроме того, невозможно построить централизованную систему энергоснабжения на базе непредсказуемых (зависимых от погоды) возобновляемых источников. У вас просто не получится синхронизировать графики производства возобновляемой энергии с графиком нагрузки потребителей».
Как насчёт дров?
Вспомнили в Европе и об атомной энергетике, которая уже не кажется жителям Старого Света «грязной». Так, планы строительства собственных АЭС вынашивают Польша и Эстония. Впрочем, не исключено, что кто-то ударится в другую крайность — будет топить чуть ли не дровами. Идеи перевести ТЭС на древесные пеллеты тоже звучат. Кстати, этот вид биотоплива не намного дороже газа, а площадь лесов в Европе сейчас увеличивается. Это следствие грамотного лесопользования и мягкого климата.
В условиях разбалансировки топливного рынка и туманного энергетического будущего Европы совершенно непонятно, как теперь быть с «зелёной» повесткой.
«В Европе уже нет никакой „зелёной“ повестки, речь там идёт о расконсервации угольных станций и фактически о выживании, — убеждён руководитель Центра анализа стратегий и технологий развития ТЭК РГУ нефти и газа им. И. М. Губкина Вячеслав Мищенко. — Когда-то мы верили, что у них есть некие планы по устойчивому развитию. Теперь на этом можно поставить точку. Такое ощущение, что Европа надеется на какие-то случайные обстоятельства, которые могут произойти и помочь ей».
Но есть и противоположное мнение. «В долгосрочной перспективе курс ЕС на „зелёную“ энергетику сохранится. Европа о ней забывать точно не станет, — считает эколог, профессор НИУ ВШЭ, доктор биологических наук Дмитрий Замолодчиков. — Энергетический кризис продлится какое-то время, но его решение в долгосрочной перспективе будет связано именно с развитием „зелёной“ энергетики. Будет происходить постепенный отказ от угля и других видов ископаемого топлива. Все они рано или поздно будут заменены на комбинацию из двух видов энергетики — возобновляемой и водородной. В некоторых странах в неё войдёт и атомная. Причём вполне возможно, что нынешняя кризисная ситуация только ускорит переход на „зелёную“ энергетику».
Что можно утверждать наверняка, так это то, что в обозримом будущем российский газ Европе будет нужен как воздух. И вся та истерика, которую мы наблюдаем, преследует исключительно политические цели. Если цели у неё вообще есть.
Электроэнергетика в Европе
В конце мая 2023 года компания Elia, бельгийский оператор высоковольтных линий электропередач, сообщила о том, что страна смогла впервые покрыть все свои энергетические затраты за счёт солнечных и ветровых станций. Подробнее здесь.
ЕС строит в море энергоостров для обеспечения себя электричеством
В начале марта 2023 года энергетическая компания Elia объявила о строительстве в Северном море искусственного острова, который будет выполнять функции энергетического узла. Остров оснастят всей необходимой инфраструктурой для самообеспечения электричеством, а еще он будет добывать ветряную энергию, он также будет подключен к электросетям соседних стран. Подробнее здесь.
2022
ЕС получил больше энергии из возобновляемых источников, чем от сжигания газа
В 2022 году ЕС впервые получил больше энергии из возобновляемых источников, чем от сжигания газа. Информация об этом была опубликованы в конце января 2023 года аналитическим центром Ember.
Согласно исследованию, в 2022 году ветряные и солнечные установки произвели 22% электроэнергии в ЕС, в то время как газ лишь 20%. В докладе отмечается, что рост производства электроэнергии из возобновляемых источников позволил избежать расходов на газ в размере €10 млрд евро. Российский рынок WMS-систем: оценки, перспективы и крупнейшие поставщики. Обзор TAdviser
Использование угля, самого углеродоемкого ископаемого топлива, выросло за 2022 год на 1,5% и обеспечило производство 16% европейской электроэнергии, но этот рост был кратковременным в связи с тем, что с августа 2022 года производство электроэнергии на тепловом угле заметно снизилось.
Выработка гидроэлектроэнергии и атомной энергии, которая занимает большую долю электроэнергии в ЕС, упала до самого низкого уровня с 2002 года. Засушливые условия, на большей части континента Европы, привели к падению уровня воды в реках, что сократило выработку гидроэлектроэнергии, а ядерные реакторы были отключены от сети, некоторые на время технического обслуживания, а другие навсегда из-за низкой рентабельности ГЭС.
Наибольший прирост возобновляемых источников энергии в 2022 году наблюдался в солнечной энергетике, которая выросла на 24%, обеспечив дополнительно 39 тераватт-часов электроэнергии по сравнению с 2021 годом. Не менее 20 стран ЕС достигли рекордной доли солнечной генерации.
В 2022 году спрос на электроэнергию снизился, причем с октября 2022 года он упал на 7,9% по сравнению с аналогичным периодом 2021 года, такое падение Ember объясняет более теплой погодой, проблемами доступности электроэнергии и энергосберегающим поведением европейцев.
Ember прогнозирует, что в 2023 году углеродоемкость электроэнергии в ЕС снизится еще больше, поскольку атомные электростанции возобновят работу, а ветряные и солнечные электростанции продолжат свое развитие. Аналитики прогнозируют снижение выработки электроэнергии на ископаемом топливе на 20% в 2023 году.
В В сообщили, что только в январе 2023 года использование ископаемого топлива сократилось на 29%. В Ember ожидают, что в течение 2023 года использование угля и газа еще больше снизится в связи с тем, что аналитики обнаружили, что ЕС использовал только треть из 22 млн тонн дополнительного угля, который он импортировал, чтобы застраховаться от таких факторов, как закрытие ядерных реакторов и прекращение поставок природного газа из России. Аналитики пришли к выводу, что страны ЕС остаются такими же приверженцами постепенного отказа от угля, как и до начала специальной военной операции России на Украине в конце февраля 2022 года. [1]
Взлёт цен на электроэнергию из-за давления на Россию
Динамика роста цен на электроэнергию с 1 августа 2021 г по 1 августа 2022 г в странах Европы
Заработала первая в мире газовая турбина на чистом водороде
10 июня 2022 года было объявлено о запуске первой в мире газотурбиной установки, работающей на чистом водороде. Проект реализован норвежским Университетом Ставангера в сотрудничестве с Немецким аэрокосмическим центром (DLR), который также предоставил камеру сгорания, благодаря которой стало возможно провести испытания.
Турбина расположена на предприятии на юго-западе Норвегии, которое подчиняется университету. Газовая турбина производит как тепловую, так и электрическую энергию. Она также поставляет горячую воду для отопления лабораторных зданий в непосредственной близости. Излишки энергии поставляются в сети централизованного теплоснабжения и электроснабжения. С середины мая 2022 года работа газовой установки была переведена на полностью водородное топливо.
ЕС хочет удвоить долю возобновляемых источников энергии: реалистичен ли этот план
Европейский союз (ЕС) решил повысить долю возобновляемых источников энергии (ВИЭ) в общем потреблении электроэнергии к концу десятилетия до 45%, ранее планировалось 32%. Как этого добиться, разбирался Forbes
Система ВИЭ получает энергию из природных источников и пополняет запас энергии с большей скоростью, чем потребляет. К ВИЭ относятся солнечная энергетика, ветряная энергетика, гидроэнергетика, энергетика приливов, геотермальная энергетика и биоэнергетика.
По данным британского аналитического центра Ember, занимающегося вопросами климата и энергетики, в прошлом году в ЕС 22% всей выработанной электроэнергии было получено за счет солнечных и ветряных электростанций. Это больше, чем выработка с использованием природного газа, на долю которой пришлось 20%, и угля (16%). В 2021 году на долю солнечных и ветряных электростанций приходилось около 19% всей выработки, примерно столько же, сколько на производство с использованием природного газа.
Аналитики Ember утверждают, что доля ВИЭ в прошлом году могла бы быть еще больше, но этому помешала засуха в Европе, вызвавшая падение выработки энергии гидроэлектростанциями (ГЭС), отключение атомных электростанций (АЭС) во Франции и Германии, а также сокращение потребления электроэнергии в результате падения производства и добровольного снижения использования электричества жителями и предприятиями. В результате доля выработки ГЭС И АЭС снизилась до 32% с 37,5%, а использование угля увеличилось.
ЕС намерен поднять планку по использованию ВИЭ к 2030 году, ускорив отказ от углеводородов и зависимости от российских поставок. В конце марта Совет ЕС и Европейский парламент достигли предварительной договоренности о том, чтобы к концу десятилетия 42,5% энергии 27 стран производилось бы за счет ВИЭ. Институты ЕС также допускают повышение этой доли еще на 2,5%, до 45%. Предварительное соглашение должно быть утверждено постоянными представителями стран — членов Совета ЕС, а затем — Европарламентом. Далее оно должно быть опубликовано в официальном журнале ЕС, чтобы вступить в силу. Предыдущий план ЕС, действующий с декабря 2018 года, предусматривал увеличение доли ВИЭ в энергопотреблении ЕС до 32%. А до него действовала принятая в 2009 году директива, выдвинувшая цель достичь к 2030 году доли ВИЭ в потреблении энергии ЕС в 20%.
Предварительная договоренность также предусматривает достижение «более амбициозных целей» в различных секторах: в транспорте, промышленности, а также теплоснабжении. В транспортном секторе странам ЕС предлагается выбирать между снижением выбросов парниковых газов к 2030 году на 14,5% за счет использования биотоплива — биодизеля, получаемого из растительных масел, и биоэтанола, вырабатываемого из различных сельскохозяйственных культур и целлюлозы, — либо довести долю обязательного использования биотоплива до 29%. В промышленности доля использования ВИЭ должна возрастать на 1,6% ежегодно, а к 2030 году доля используемого в этом секторе водорода, производимого из возобновляемых видов топлива небиологического происхождения (RFNBO), должна достичь 42%. По соглашению к 2030 году доля ВИЭ, используемых при отоплении и охлаждении зданий, должна составлять не менее 49%. В документе не указаны нынешние уровни использования ВИЭ в отдельных отраслях.
Для поддержки проектов в области возобновляемой энергетики и стимулирования более широкого использования ВИЭ Европейская комиссия (ЕК), исполнительный орган ЕС, еще в 2020 году создала специальный механизм финансирования возобновляемой энергетики (RENEWFM). Этот механизм позволяет двум или нескольким странам ЕС совместно развивать новые проекты в области ВИЭ. Страны, у которых нет условий для размещения ВИЭ на своей территории, могут финансировать их строительство на территории других государств — членов ЕС. С тех пор ЕК провела серию серьезных обсуждений с потенциальными участниками проекта и объявила первый трансграничный тендер по новым проектам ВИЭ.
По его условиям начиная с 18 апреля 2023 года заинтересованные страны могут подавать свои предложения на получение средств для строительства солнечных электростанций мощностью от 5 до 100 МВт. Через шесть месяцев Европейское исполнительное агентство по климату, инфраструктуре и окружающей среде (CINEA) оценит конкурирующие предложения и присудит гранты на основе самой низкой предложенной цены. Отобранные проекты должны быть осуществлены в течение последующих 24 месяцев. Первыми участниками еще до объявления официального тендера стали Финляндия и Люксембург: Финляндия обязалась разместить на своей территории солнечные электростанции общей мощностью до 400 МВт, а Люксембург — инвестировать €40 млн.
Аналитики допускают, что цели по ускоренному развитию ВИЭ могут быть достигнуты, однако видят и множество реальных препятствий на пути к этой цели.
Материал по теме
Зачем ЕС хочет активизировать развитие ВИЭ
Европа стремится решить сразу несколько задач: уйти от газовой зависимости, в том числе привлекая инвесторов в возобновляемую энергетику, защитить потребителей от слишком резких колебаний цен на электричество и снизить выбросы, говорит независимый аналитик Елена Ананькина. «Дело не только в том, чтобы снизить потребление газа, но и в том, чтобы снизить влияние непредсказуемых кульбитов газового рынка на кошелек простого потребителя, в том числе регулированием, — считает она. — Совсем отказываться от идей свободного рынка электричества Европа не готова, но все более активное вмешательство регулятора — регуляторный щит против газовой дубины — уже не пугает ни политиков, ни граждан. Считается, что ВИЭ — это дорого и непредсказуемо. Но это смотря с чем сравнивать. Если газ в прошлом году прыгал дороже $1000 (за 1000 куб. м), объемы Европе нужно было перекупать из Азии, никакой стабильностью и дешевизной тут не пахнет. В сравнении с этим ВИЭ выглядят не так уж и дорого и не так уж и непредсказуемо».
Доля ВИЭ сильно разнится по странам ЕС, напоминает Ананькина. В Испании с ее мощной поддержкой возобновляемой энергетики солнце и ветер дают 34% электричества и еще 6,6% — гидростанции. В большой и не очень солнечной Германии — 32%, в солнечной и традиционно газовой Италии — всего 17%, во Франции с ее развитой атомной энергетикой — 12%, в маленькой и ветреной Дании — целых 61%, в традиционно угольной Польше — пока только 15%, в солнечной Болгарии, где зеленые реформы еще толком не начинались, — 7%. Крупнейший производитель солнечной энергии в ЕС по абсолютной величине — Германия, на втором месте Испания, а Италия далеко позади. В Словакии выработка ВИЭ намного ниже, чем в соседней Австрии. «По этим цифрам сразу видно, что потенциал солнца и ветра исчерпан далеко не везде, — отмечает Ананькина. — Если раньше газовая генерация была важным источником электричества, то чем дальше, тем больше ее роль сводится к покрытию пиков спроса и «подстраховке» возобновляемой генерации».
В ближайшие несколько лет Европа вряд ли сможет обойтись без газовой генерации, считает Ананькина, но дороговизна и ненадежность газа — мощнейший экономический стимул инвестировать в альтернативы: в возобновляемую энергетику, водород, аккумуляторные батареи и прочее. И по мере того как эти инвестиции заработают, роль газа будет постепенно сокращаться. «За год это не произойдет, но к концу десятилетия изменения могут быть довольно ощутимыми, — говорит эксперт. — Российские инвесторы привыкли к короткому горизонту планирования, а для европейских чиновников 2030 год — это завтра».
Материал по теме
Цель достижима
Стоимость солнечных и ветряных электростанций в последнее десятилетие сильно снизилась, цель по 42,5%-ной доле ВИЭ в энергобалансе ЕС выглядит реальной, говорит аналитик ФГ «Финам» Александр Ковалев. «Но все, конечно же, зависит от объема инвестиций», — добавляет он. Ковалев полагает, что фактор слабой экономики пока благоволит понижению доли угольной и газовой генерации, однако с ростом деловой активности спрос может заставить страны вернуться к традиционным энергоносителям. Кроме того, по мнению эксперта, консервация угольных электростанций, а в некоторых странах и атомных электростанций (АЭС), создает проблему выпадающей мощности, которую необходимо компенсировать дополнительными вводами ВИЭ. Причем, указывает Ковалев, в силу более низкого коэффициента использования установленной мощности (КИУМ) — отношения произведенной за какой-то период электроэнергии к максимально возможной выработке за тот же период, который у ВИЭ пока еще ниже, чем у других источников энергии, — даже равнозначных по мощности вводов будет недостаточно.
По данным Европейской Ассоциации ветровой энергетики (Wind Europe), в настоящее время мощность ветряных электростанций в Европе составляет 255 ГВт. В 2022 году в ЕС были построены ветряные электростанции общей мощностью 16 ГВт, что значительно меньше, чем должен построить ЕС, чтобы достичь своих целей в области климата и энергетики к 2030 году, считает Wind Europe. Ассоциация посчитала, что ЕС с 2023 по 2027 год будет строить в среднем 20 ГВт новых ветровых электростанций в год, хотя, чтобы достичь поставленных целей к 2030-му, ЕС должен строить в среднем более 30 ГВт новых ветряных электростанций в год.
Материал по теме
Но есть и препятствия
Интересно то, что европейские структуры анализируют тему ВИЭ, как бы не замечая тенденции последних двух лет — роста использования угля в Европе, сказал Forbes эксперт Финансового университета и Фонда национальной энергетической безопасности Станислав Митрахович. «Это явление идет полностью вразрез со ставкой на ВИЭ, — отмечает он. — Принятие новых программ словно происходит в каком-то безвоздушном пространстве, вне контекста увеличения выбросов углекислого газа из-за большего потребления угля».
Пока не решены ключевые проблемы с ВИЭ, связанные с хранением энергии, отмечает Митрахович. Хранить энергию сейчас возможно только двумя способами, напоминает он. Во-первых, в больших аккумуляторах, которые при масштабном производстве резко взвинтят стоимость различных металлов. Пока, говорит эксперт, с переработкой отработавших аккумуляторов все довольно сложно, как и с переработкой солнечных батарей, которые, видимо, придется захоранивать, как ядерные отходы. Все, что связано с большими аккумуляторами, пока еще находится в зачаточном состоянии, утверждает Митрахович. Второй способ хранить энергию — водород, говорит он. При этом способе избыточная энергия, производимая ВИЭ, отправляется на электролизеры для производства и последующего накопления «зеленого водорода». «Но этот процесс тоже находится на ранней стадии, — отмечает аналитик. — Пока что с водородом тоже много проблем, которые, наверное, будут решены когда-то в будущем, но не прямо сейчас».
Кроме того, говорит Митрахович, европейские ВИЭ сильно зависят от оборудования и комплектующих, производимых в Китае, в частности оборудования для солнечных батарей. По мнению аналитика, в случае какого-либо конфликта ЕС с Китаем «может оказаться, что Европа не способна сама реализовывать свои проекты в сфере ВИЭ».
С точки зрения продовольственной безопасности тема роста использования биотоплива также звучит достаточно сомнительно, считает Митрахович. Учитывая периодически возникающие сообщения о проблемах с питанием в мире, по его мнению, биотопливо не будет иметь такую популярность, как в середине 2000-х годов, когда на него возлагались большие надежды. «Скорее, развитие транспорта пойдет в сторону либо электромобилей, либо автомобилей на водороде типа Toyota Mirai, — считает эксперт. — Конечно, есть страны типа Бразилии, где в тропических условиях очень быстро растет тростник, есть возможность получать много биомассы. Там логично производить и использовать биотопливо. Но Европа — это не Бразилия. Это не тропики. Поэтому вся эта история с использованием рапса в качестве биотоплива очень сомнительна с точки зрения продовольственной безопасности».
Отдельный сюжет — финансирование ВИЭ на уровне ЕС, считает Митрахович. Внутри ЕС, говорит он, периодически возникают споры по поводу того, как относиться к тем или иным видам энергетики. «Внутри ЕС придется решать, как делить общие деньги. Сторонники ВИЭ могут спорить, на какие именно ВИЭ деньги тратить, — говорит он. — Некоторые страны, как, например, Франция, будут выступать за развитие атомной энергетики и за приоритет таких проектов в общем финансировании». Кроме того, напоминает Митрахович, АЭС планируют строить Польша и Нидерланды.
Планку в 32% к концу десятилетия поставили еще в 2018 году, когда доля ВИЭ в энергобалансе Европы составляла 17,5%, а сегодня это около 22%, сказал Forbes эксперт по фондовому рынку «БКС Мир инвестиций» Валерий Емельянов. «То есть долю альтернативных источников за пять лет удалось нарастить менее чем на 5 п. п., — говорит аналитик. — До 2030 года остается чуть более шести лет. И Европе придется ускориться в разы, чтобы выйти на отметку 45%. Возможно, чуть лучше будет расти солнечная энергетика, где экономия для потребителей более явная. Но все остальное, в том числе биотопливо, остается пока аутсайдерами энергоперехода».
ВИЭ будут развиваться, поскольку технологии XXI века, естественно, развиваются быстрее технологий XX века, полагает Митрахович из Финансового университета. «Главное, чтобы не случалось перекосов, как сейчас, когда ведутся разговоры о развитии ВИЭ, а статистика второй год подряд показывает увеличение потребления угля», — говорит он. Кроме того, напоминает эксперт, цели в ЕС постоянно пересматриваются. До конца десятилетия ЕС может еще не раз пересмотреть цели, заключает он.